Года два или три назад, на одном из заседаний отдела Андрей Владимирович Птичников сожалел о том, что у отдела нет кодекса. Не знаю, какой кодекс он имел в виду. Тогда я его об этом не спросил. Тема казалась мне не очень актуальной. Но теперь повод сказать несколько слов появился. Этот повод - 85летие отдела.
Многие общие нормы жизни научного сообщества сформулированы, так или иначе записаны и существуют как элементы общего кодекса научной жизни. Например, принцип приоритетности подтвержденного эмпирического знания (эмпирического обобщения по Вернадскому) перед знанием, выводимым из теоретических построений. Другой пример это принцип сочувствия. Так его назвал Сергей Викторович Мейен. И написал о нем небольшую книжку.
Однако, написать в форме свода правил и инструкций кодекс для небольшого научного коллектива, каким является наш отдел, по-моему, нельзя. Думаю, кодекс нашего отдела может быть только неписаным.
Неписаный кодекс складывается из слов и поступков наших коллег, авторитет которых для нас очень значим. Общие этические нормы, выраженные их поступками и словами, окрашенные их личной интонацией или жестом, оживают. Они обретают силу императива.
Безусловно, эти нормы каждый ощущает и осознает по-своему. Они сохраняются или не сохраняются в нашем сознании. Остаются или не остаются нравственными ориентирами. Сегодня я хочу вспомнить слова и поступки моих учителей, ставшие для меня такими ориентирами.
В те годы отделом заведовал Давид Львович Арманд. Он сразу же поручил мне участвовать в подготовке материалов для оценки влияния эрозии на сельское хозяйство черноземных областей страны.
Из множества справочников и карт я извлекал множество цифр и вносил их в огромные таблицы. По этим данным рассчитывал коэффициенты эрозионной опасности. Эти коэффициенты сравнивал с данными о фактических величинах эрозии. Несоответствия нужно было объяснять.
Мои расчеты были частью большой коллективной работы. Коэффициенты, которые я вычислял, а также показатели плодородия почв, параметры климата и иные факторы урожайности сельскохозяйственных культур использовались для оценки ее ожидаемых значений. Цепочки сопоставлений множились и усложнялись. Ожидаемая урожайность сравнивалась с ее реальными величинами. Если появлялись расхождения, их причины тоже нужно было объяснять.
Давид Львович внимательно контролировал работу всех ее участников. Он стремился обеспечить четкость получения результатов на всех этапах работы и их максимально возможную надежность.
Я тогда почувствовал что такое коллективная ответственность за результаты коллективной работы. Ощутил ее отличие от коллективной безответственности, весьма распространенной в нашей жизни. Позже услышал и запомнил слова Давида Львовича: - «Авторство это в первую очередь ответственность, а не собственность». Насколько мог, старался следовать этой этической норме.
